На постамент установлен блок двигателей системы аварийного спасения (САС) ракеты-носителя Союз.
Находится памятник в городе Байконур (Казахстан) на территории Лицея "Международная космическая школа им. В.Н. Челомея".
Доступ свободный, можно трогать. Охраны нет.
Состояние памятника - хорошее.
Дата съёмки - 11 июля 2015 года.
Все фото кликабельны до 3648х2736.
02. САС установлена в 1990 г.
Она привезена с плаца площадки 2 (Гагаринский старт) и принадлежит к серии двигательных установок системы аварийного спасения кораблей "Союз М" (программы "Союз-Аполлон").
03. Система аварийного спасения используется при аварии ракеты-носителя на старте или на начальном этапе полёта.
При срабатывании САС, верхняя часть ракеты, в которой находится экипаж, отделяется от остальной конструкции и очень быстро отлетает вверх и в сторону.
Для резкого разгона используются твёрдотопливные ускорители - собственно блок ТТУ и стоит здесь как памятник.
Нижнее кольцо больших круглых дюз - основной двигатель САС, который спасает космонавтов.
Верхнее кольцо с маленькими соплами используется, когда ракета набирает высоту и скорость достаточные для спасения экипажа штатными средствами космического корабля.
Тогда штанга САС отстреливается и уводится этими маленькими двигателями в сторону от поднимающейся всё выше и выше ракеты.
САС неоднократно срабатывала в нештатных ситуациях при запусках РН "Союз" и "Протон".
Несколько раз система спасала полезную нагрузку беспилотных ракет и два раза - космонавтов.
Первый:
Корабль "Союз-18-1" стартовал с космодрома Байконур 5 апреля 1975 года.
Миссия - доставка экипажа на станцию Салют-4 (второе посещение).
Из-за отказа третьей ступени полёт закончился в аварийном режиме.
На 261-й секунде полёта по программе должно было произойти отделение второй ступени ракеты, однако это не случилось, ракету стало раскачивать.
Сработала система аварийного спасения, отстрелившая возвращаемый аппарат.
Во время спуска космонавты испытали пиковую перегрузку около 20,6 g.
На следующий день экипаж был эвакуирован с точки вынужденного приземления на Горном Алтае.
Второй случай, когда были спасён экипаж:
"Союз Т-10-1" должен был доставить третью основную экспедицию к орбитальной станции "Салют-7", но за 48 секунд до старта произошло возгорание топлива ракеты-носителя, после чего по команде от наземного ЦУПа активировалась система аварийного спасения, отстрелившая спускаемый аппарат с экипажем, который через 5 минут 13 секунд полёта по баллистической траектории и спуска на парашюте приземлился примерно в 4 километрах от стартового комплекса.
В истории космонавтики это был единственный случай, когда отстрел спасательной капсулы с космонавтами произошёл на стартовом столе
Во время выполнения предстартовых процедур за 90 секунд до запланированного старта вышел из строя клапан "ВП-5", отвечавший за смазку в системе подачи топлива в газогенераторы турбонасосных агрегатов блока "В" первой ступени ракеты-носителя.
Это привело к перегреву, а затем и к возгоранию насоса, что вызвало взрыв топлива.
Дозаправочные мачты еще не отошли, а весь стартовый стол уже был охвачен огнём.
Взрыв уничтожил часть кабелей, передающих данные о функционировании ракеты, поэтому лишь спустя 20 секунд после возникновения нештатной ситуации технический персонал заметил возгорание, и за 10 секунд до предполагаемого старта операторы задействовали систему аварийного спасения. Произошёл отстрел капсулы, и капсула с космонавтами полетела прочь от ракеты, которая через две секунды после отстрела развалилась, рухнув вниз, в приямок стартового стола.
В течение четырёх секунд работы твердотопливных двигателей системы аварийного спасения космонавты испытали перегрузки от 14 до 18 g, поднявшись на высоту 650 метров и затем по инерции ещё до 950 метров, где произошло раскрытие парашюта.
Через 5 минут капсула с космонавтами приземлилась в четырёх километрах от места аварии.
Ещё через 15 минут на место приземления прилетел вертолёт с врачами и спасателями.
Схема этого спасения:
04. В состав системы аварийного спасения, помимо двигательной установки системы аварийного спасения (ДУ САС), входят:
- автоматика САС (блоки автоматики, программно-временное устройство, блоки питания, гироприборы, бортовая кабельная сеть);
- двигатели головного обтекателя (РДГ);
- механизмы и агрегаты САС, размещаемые на головном обтекателе ( , ложементы, верхние опоры, механизмы аварийного стыка, противопожарная система, средства отделения блистера оптического визира).
Схема посадки космического корабля «Восток»
Схема работы системы аварийного спасения экипажа космического корабля «Союз»
Корабль на испытательном стенде
САС сдергивает корабль со стенда
На высоте 300 м САС отстреливается от корабля
Спускаемый аппарат выбрасывает парашют
Двадцать шестого сентября 1983 года Владимир Титов собирался взять реванш за неудавшийся первый полет, который продлился всего двое суток. Тогда на «Союзе Т-8» не раскрылась антенна системы стыковки, и корабль пришлось сажать досрочно. За несколько секунд до старта ракета «СоюзУ» начала раскачиваться чуть сильнее, чем обычно. Титов не волновался: вибрация — непременный атрибут ракетного старта. Посмотреть же вниз он не мог: космический корабль на старте наглухо закрыт обтекателем.
А вот люди внизу испытывали ужас: ракетаноситель горела. «Союз», заправленный почти 300 т жидкого кислорода и керосина, вот-вот должен был взорваться. И взорвался. Но за доли секунды до этого на самой верхушке грандиозного 50-метрового металлического тела вспыхнул факел двигателя системы аварийного спасения. Корабль, оторвавшись от гибнущей ракеты, взмыл вверх на полтора километра, отстрелил от спускаемого аппарата лишние отсеки и выпустил парашюты. Владимир Титов и Геннадий Стрекалов мягко приземлились в нескольких километрах от стартового стола, на котором бушевал пожар. Каждый из спасенных космонавтов сумел еще трижды побывать на орбите.
Титов и Стрекалов выжили случайно. Автоматика, управляющая системой аварийного спасения, дала сбой и не сработала. Оператор на Земле вовремя обнаружил ошибку и вручную активировал САС менее чем за одну десятую секунды до того, как пожар пережег провода, по которым команды поступали на космический корабль. Если бы оператор помедлил на мгновение, космонавтам помочь никто бы не смог.
Радиоканал, дублирующий перегоревший кабель, был блокирован пожаром — огонь ионизирует воздух, и он перестает пропускать радиоволны. Это же пламя уничтожило и основную линию связи, по которой автоматика сама запускала двигатели САС. Вот если бы ракета успела подняться над стартовым столом, радиосвязь заработала бы снова: факел не помешал бы прохождению радиоволн; но ракета еще стояла на столе, связанная с Землей тоненькой пуповиной кабельмачты. Если бы кабельмачта успела отойти от ракеты (это происходит перед самым запуском), то САС не сработала бы и от команды оператора.
Ее исполнительная часть — твердотопливный двигатель, массой примерно в тонну, закрепленный в вершине головного обтекателя космического корабля. Вместо одного сопла у него двенадцать маленьких, установленных под углом 30° к оси ракеты. Еще выше расположен небольшой двигатель для увода в сторону головного обтекателя после срабатывания основного.
Дело в том, что корабль «Союз» состоит из трех отсеков — орбитального, приборно-агрегатного и спускаемого аппарата. Спускаемый аппарат с космонавтами находится в середине связки, а силовой элемент (шпангоут, к которому можно прикладывать усилия) — в самом низу. Поэтому с ракеты приходится сдергивать семитонный корабль целиком, вместе с обтекателем. Расположение двигателя САС сверху на штанге, а не внизу, под космическим кораблем, диктовалось следующим: в целях экономии веса и горючего сразу после того, как ракетаноситель набирала достаточную высоту, штанга вместе с двигателями отстреливалась от обтекателя.
При срабатывании САС космонавты испытывают перегрузку в 6,5 g — больше, чем при штатном приземлении. Комфортом пренебрегают для того, чтобы быстро набрать скорость и высоту, уходя из опасной зоны. Всего за две секунды корабль отлетает от ракеты на 125 м, за три — почти на триста, после чего двигатель выключается, выработав все топливо, и дальше вверх и вбок связка полетит по инерции.
Через долю секунды после выключения двигателя на обтекателе раскрываются решетчатые крылья-стабилизаторы, в нормальном состоянии сложенные и прижатые к боковым стенкам обтекателя. Крылья позволяют отлететь от места аварии на четыре-пять километров. (Интересно, что в проектировании решетчатых крыльев принимал участие Юрий Гагарин, выбрав их для своего дипломного проекта в Академии имени Жуковского.)
После набора необходимой высоты и скорости подрываются пироболты и корабль выскальзывает из обтекателя, затем отстреливаются ставшие ненужными приборно-агрегатный и орбитальный отсеки. А из спускаемого аппарата выходит парашют, и перед самой землей срабатывают двигатели мягкой посадки.
Приборно-агрегатный и орбитальный (его еще называют «бытовым») отсеки разбиваются, а вот спускаемый аппарат, в котором установлена львиная доля автоматики, можно будет использовать повторно. Почти все такие аппараты после срабатывания САС слетали в космос — уже на другой ракете. А вот после настоящего космического полета спускаемые аппараты повторно не используются.
Кроме исполнительной части САС, двигателей, не менее важна ее решающая часть и датчики, которые следят за состоянием систем ракеты и корабля. Эти приборы разбросаны по всей ракете и связаны кабелями. В начале пути корабля «Союз» ошибки разработчиков приводили к ложным срабатываниям системы, что погубило две ракеты и трех человек — техников на стартовой позиции. На первых модификациях корабля у САС было не два, а три двигателя — третий отвечал за боковой маневр корабля. Форма обтекателя и решетчатых крыльев тоже менялась.
У Гагарина не было такой системы аварийного спасения — его корабль «Восток» оснащался катапультируемым креслом, которое должно было выстреливать через специальное отверстие в обтекателе. Однако оно не позволяло отлететь от ракеты, стоящей на стартовой позиции, достаточно далеко, и поэтому космонавту в случае аварии нужна была помощь наземных служб. Мало того, изза технологического разброса мощности твердотопливного двигателя, который выбрасывал кресло, часть возможной зоны приземления приходилась на котлован, вырытый под стартовым столом ракеты. Над ним пришлось натягивать сетчатый козырек, и спасатели в случае аварии должны были быстро выскочить из подземного бункера и вернуться туда, неся на руках космонавта в скафандре.
Но самым опасным для Гагарина был полет с 45-й по 90-ю секунды. В это время высота и скорость уже слишком велики для катапультирования в кресле, но слишком малы для отстрела спускаемого аппарата: он не имел собственных двигателей ориентации и должен был ориентироваться по потоку за счет смещения центра тяжести. Но для этого он должен был падать довольно долго и набрать скорость. А вот космонавты, летавшие в дальнейшем на кораблях «Восход» и «Восход-2», были лишены и этих катапультных кресел. До сброса головного обтекателя у них не было никаких шансов на спасение. Безопасностью пожертвовали ради рекордных полетов — разместить три катапульты в объеме спускаемого аппарата было невозможно. Надо заметить, что таких полетов было всего два. Только новые корабли «Союз» получили систему, обеспечивающую безопасность космонавтов на всей траектории выведения на орбиту.
Аналогичное решение применялось американцами на кораблях «Меркурий» и «Аполлон». В «Аполлоне», который создавался одновременно с «Союзом», спускаемый аппарат находился в самом верху, и не было необходимости спасать приборно-агрегатный отсек. Отпадала нужда и в крыльях, так как относительная масса двигателя системы спасения уменьшалась. Тем не менее, и в американских, и в российских кораблях масса спасательной ракеты довольно велика, и в нормальном полете, когда все работает «штатно», через две минуты после старта двигательная установка САС сбрасывается. Еще через полминуты отстреливается головной обтекатель, а корабль и ракета продолжают путь на орбиту.
Идеология системы спасения на «Буране» была иной, что диктовалось многоразовостью комплекса. Задачей номер один было спасение самого корабля и, тем самым, экипажа. И уж если нельзя корабль — тогда экипаж.
Первый контур спасения заключался в том, что если на начальном этапе полета что-то случалось на ракетоносителе «Энергия», ее траектория плавно переходила в пологую траекторию возврата, выводя корабль на взлетную полосу на Байконуре. Если проблемы происходили на более позднем участке полета и уцелевшие энергетические возможности носителя позволяли, «Буран» выводился на одновитковую траекторию с дальнейшей посадкой. Если же и эта схема не срабатывала, космический корабль отделялся и пытался сесть на промежуточном аэродроме. И только в случае невозможности таких сценариев срабатывала система катапультирования пилотов. Идея же спасательных кабин, модная еще в 60-е годы, была забракована из-за чрезмерной сложности — по сути, пришлось бы строить корабль в корабле.
Как утверждают разработчики, в ближайшие десятилетия основная идеология систем спасения останется прежней: при запуске одноразовых кораблей будут использоваться решения, отработанные на «Союзе», а крылатых орбитальных самолетов — на «Буранах». Альтернатив пока не существует.
26 сентября 1983 года, то есть ровно 30 лет назад, на стартовой площадке №1 космодрома «Байконур» (на знаменитом «Гагаринском старте»), готовилась к запуску ракета-носитель «Союз-У» (изделие 11А511У) с транспортным пилотируемым космическим кораблём «Союз Т-10» (изделие 11Ф732). На борту космического корабля находились космонавты: командир корабля Владимир Георгиевич Титов и бортинженер Геннадий Михайлович Стрекалов. Космонавты должны были стать экипажем третьей основной экспедиции на долговременную орбитальную станцию «Салют-7». Подготовка к пуску шла без замечания, несмотря на сильный порывистый ветер, который вызывал волны вибрации, проходившие через всю конструкцию ракеты-носителя, и вызывающие чувство тревоги у космонавтов. Руководитель пуска («стреляющий») спокойно, согласно циклограмме пуска, выдавал команды из командного бункера по громкой связи: «Ключ на старт!», «Протяжка один!», «Продувка!», «П ротяжка два!», «Ключ на дренаж!», «Наддув!» Команда «Наддув!» реализуется автоматически и служит для включения режима наддува топливных баков ракеты-носителя от бортовых систем. Наддув создаёт избыточное давление, которое должно компенсировать разрежение в баках, создающееся при работе турбонасосных агрегатов жидкостных ракетных двигателей. Также с помощью давления наддува осуществляется вытеснение из торообразного бака перекиси водорода, котораяпоступает в газогенератор для создания горячего парогаза, который является рабочим телом газовой турбины турбонасосного агрегата (ТНА). При осуществлении наддува азотом произошёл отказ клапана ВП-5 двигателя РД-107 блока «В» первой ступени. Из-за негерметичного клапана перекись водорода начала раньше времени поступать в газогенератор. Началась преждевременная раскрутка ротора ТНА с пустыми насосами окислителя и горючего. В нормальной ситуации заполнение насосов ТНА компонентами топлива осуществляется самотёком до начала раскрутки. В следствии отсутствия нагрузки на насосах, ротор вышел на запредельные обороты - именно в этот момент космонавты почувствовали ещё одну, нехарактерную, вибрацию. Пошедший в разнос ротор ТНА разрушился из-за чрезмерной центробежной силы, и его обломки повредили трубопроводы окислителя и горючего. В двигательном отсеке блока «В» возникло возгорание, которое сначала было идентифицировано на экранах мониторов командного бункера как начало работы двигателей ракеты-носителя. Начавшийся пожар вызвал повреждение кабелей, передающих данные о функционировании систем ракеты-носителя, поэтому только спустя 20 секунд после возникновения нештатной ситуации, технический персонал заметил возгорание. 
Первым отреагировал на ситуацию технический руководитель НПО «Энергия» Юрий Павлович Семёнов, прокричав по связи «Днестр!». Это был пароль для задействования системы аварийного спасения (САС) экипажа космического корабля. Генерал Алексей Александрович Шумилин и технический руководитель по ракете-носителю Александр Михайлович Солдатенков, мгновенно оценив ситуацию, также прокричали команду «Днестр» в микрофоны для операторов, которые моментально выдали команду на приведение САС в действие.
Сработавшие твёрдотопливные двигатели САС отделили головную часть ракетно-космической системы, содержащую спускаемый аппарат с космонавтами и орбитальный отсек под обтекателем, уведя её вверх и в сторону от горящей ракеты-носителя. Спустя 2 секунды после отстрела САС со спускаемым аппаратом, объятая пламенем ракета стала проседать в проём стартового стола, взорвалась, и разрушенная взрывом конструкция провалилась вниз стартового сооружения. Двигатели САС проработали 4 секунды. За это время космонавты поднялись на высоту 650 метров, испытав перегрузку от 14 до 18 единиц, затем по инерции поднялись ещё до высоты 950 метров,
где произошёл отстрел спускаемого аппарата от орбитального отсека из-под обтекателя, которые были уведены вспомогательными двигателями САС в сторону. В скором времени сработала парашютная система, которая через 5 минут опустила спускаемый аппарат в 4 километрах от места аварии. Владимир Титов и Геннадий Стрекалов стали первыми в мире космонавтами, жизнь которых была спасена САС. Испытавшие сильную перегрузку, но без последствий для здоровья, они позже вернулись к своей деятельности. Позже каждый из космонавтов успешно осуществил по три полёта в космос.
И так… Система аварийного спасения, или сокращённо САС - является одной из важнейших систем космического корабля. Из названия ясно её прямое предназначение. Но на всех ли космических кораблях предусмотрено спасение экипажа в случае возникновения аварийных ситуаций?
С момента первых пилотируемых стартов в космос, предусматривалось спасение экипажа космического корабля. На советских пилотируемых космических кораблях серии «Восток» основным средствам спасения являлось катапультируемое кресло. В случае возникновения аварийной ситуации на старте или в полёте, космонавт должен был произвести катапультирование прямо из спускаемого аппарата. Для этих целей в головном обтекателе ракеты-носителя «Восток» предусматривался специальный проём, расположенный напротив люка спускаемого аппарата. Одновременно с полётами советских космических кораблей «Восток», в США осуществлялись запуски пилотируемых космических кораблей «Меркурий» (Mercury
). Проектируя этот корабль, американские конструкторы, во главе с Максом Фаже, пошли совершенно по другому пути обеспечения безопасного спасения астронавта, в случае аварии ракеты-носителя. Капсула космического корабля «Меркурий» имела очень маленькие размеры и ограниченный объём. Инженеры экономили вес, так как энергетические возможности первых американских ракет-носителей имели гораздо более строгие ограничения, нежели советский носитель «Восток» (8К82К). Для сравнения: масса первого американского корабля едва дотягивала до 1,4 тонны, тогда как советский корабль весил как минимум 4,725 тонн, т. е. был тяжелее почти в 3,5 раза! Для первых пилотируемых пусков по программе «Меркурий» применялась модифицированная баллистическая ракета «Редстоун» (PGM
-11/
MRLV
), энергетические возможности которой позволяли «забросить» американский космический корабль лишь на суборбитальную траекторию. Возможностей «Атласа-Д» (Atlas-D/
SM
-65
D
) едва хватало, чтобы вывести его на орбиту. Устанавливать катапультируемое кресло на корабль «Меркурий» было неоправданно как из-за ограниченного объёма (по образному выражению астронавтов они не залазили в «консервную банку», а «натягивали» её на себя), так и с весовой точки зрения: помимо усиленного кресла требовалось установить направляющие полозья, систему отстрела и систему аварийного отстрела люка. Также установить дополнительную парашютную систему, на которой астронавт осуществлял бы спуск на Землю после катапультирования. Всё это утяжелило бы корабль. Решение для спасения астронавта было принято очень простым - установка твёрдотопливного ракетного двигателя на лёгкой и прочной ферменной конструкции впереди капсулы. При возникновении аварийной ситуации спасался бы весь корабль вместе с астронавтом. При этом была бы задействована основная парашютная система, которая применяется для штатного приземления, а точнее приводнения. Американские космические корабли, вплоть до появления «Спейс Шаттлов», всегда осуществляли посадку в воды Атлантического или Тихого океанов (что, кстати, позволяло съэкономить на массе системы мягкой посадки - полностью отказавшись от неё).
Следующее поколение советских пилотируемых космических кораблей - корабли серии «Восход». По-сути этот корабль представлял собой усовершенствованный «Восток». Наибольшему изменению был подвергнут спускаемый аппарат. В космос летало только два корабля этой серии. В спускаемом аппарате «Восхода-1» было размещено три кресла, вместо одного. Из-за ограниченных размеров внутреннего объёма (т. к. «Восток» изначально проектировался для одного космонавта), на «Восходе-1» пришлось отказаться от космических скафандров и от… системы катапультирования! Ферменная САС также не была предусмотрена. Первый в мире экипаж, состоящий из трёх космонавтов: командира Владимира Михайловича Комарова, научного сотрудника Константина Петровича Феоктистова и врача Бориса Борисовича Егорова, полетел в космос 12 октября 1964 года в… спортивных костюмах! Это решение (летать в космос без высотно-компенсирующих скафандров) практиковалось вплоть до роковой посадки корабля «Союз-11» 30 июня 1971 года. Старт в космос корабля «Восход-2» 18 марта 1965 года осуществлён также без средств аварийного спасения. Космонавты Павел Иванович Беляев и Алексей Архипович Леонов (который в этом полёте стал первым в мире человеком, вышедшим в открытый космос) находились на борту «Восхода-2» в скафандрах «Беркут». Их кресла также не были катапультируемыми. Таким образом, два этих полёта были проведены с очень большим риском для жизни экипажей. В случае аварии ракеты-носителя на старте, у экипажа не было шансов на спасение. В США, в одно время с выполнением в Советском Союзе программы «Восход», в космос летали пилотируемые космические корабли серии «Джемини» (Gemini
). Инженеры американской авиастроительной фирмы McDonnell
Aircraft
, которые ранее работали над капсулой «Меркурия», пошли по пути советских инженеров, установив в качестве средства спасения астронавтов два катапультируемых кресла. На этот раз в распоряжении американских конструкторов была гораздо более мощная ракета-носитель «Титан-2» (Titan
II
GLV
), которая также являлась межконтинентальной баллистической ракетой, только более мощной, чем «Атлас-Д». Масса корабля доходила до 3,81 тонны, т. е. он был почти в три раза тяжелее своего младшего собрата. Экипаж корабля состоял из двух астронавтов.
С начала 60-х годов фирма North American в инициативном порядке вела разработку космического корабля «Аполлон», и лишь после знаменитой речи президента США Джона Фитцжеральда Кеннеди, программа полёта человека на Луну получила государственную поддержку. Помимо North
American
, над проектом космического корабля для пилотируемого полёта на Луну работали такие гиганты аэрокосмической индустрии США, как фирмы Martin и McDoneel Aircraft. Проект фирмы Martin предусматривал постройку космического корабля, предусматривавший прямой перелёт на поверность Луны, без предварительного выхода на околунную орбиту. Подобная схема полёта прорабатывалась и инженерами фирмы
McDonnell
Aircraft
. Их лунный корабль базировался на проекте космического корабля «Джемини». В 1962 году инженер НАСА Джон Хуболт предложил схему полёта с высадкой на поверхности Луны, которая подразумевала предварительный выход на окололунную орбиту и разделение отсеков. На Луну садился небольшой посадочный аппарат. Эта схема полёта была впервые предложена в начале XX века нашим соотечественником - Юрием Васильевичем Кондратюком (псевдоним Александра Игнатьевича Шаргея). Именно её, как за основу, и взяли разработчики будущего космического корабля «Аполлон». Эти работы велись в те годы, когда осуществлялась программа «Меркурий». Схема САС, заложенная в проекте «Меркурий» несла ещё одно положительное преимущество - система аварийного спасения сбрасывалась после прохождения самого критичного участка, где она могла понадобиться. Это старт и прохождение плотных слоёв атмосферы. В менее плотных слоях атмосферы, когда скоростной напор не столь значителен, корабль может самостояьельно отделиться от ракеты-носителя, в случае неисправности последнего. Используя лишь тягу своего двигателя. Поэтому САС на ферменной конструкции сбрасывается сразу после прохождения плотных слоёв атмосферы в целях экономии массы. В случае с катапультируюмыми креслами пришлось бы «таскать» с собой всю систему на всех этапах полёта. В том числе и на Луну. Естественно, что такая система абсолютна не нужна при орбитальных полётах, а уж тем более на межпланетных траекториях и на Луне. Поэтому инженеры North American остановились именно на САС со сбрасываемой конструкцией.
Таким же путём пошли и советские конструкторы, которые работали над третьим поколением советских космических кораблей. «Союз» изначально проектировался как корабль для пилотируемых полётов на Луну. Ещё раньше, в самого начала 60-х годов, в ОКБ-1 велась разработка сверхтяжёлого носителя Н-1 (11А52), изначально предназначенного для запуска в космос тяжёлых станций по проектам освоения Марса. С началом «лунной гонки» проект Н-1 был ориентирован в первую очередь на осуществления программы пилотируемых полётов человека на естественный спутник Земли. Отказ от катапультируемых кресел позволил также увеличить внутренний объём спускаемого аппарата и одновременно с этим уменьшить его массу. С 1967 года начались регулярные запуски в космос орбитальных космических кораблей серии «Союз» (7К-ОК). Одновременно велась отработка лунной версии космического корабля «Союз» (7К-Л1). Его вариант, известный как автоматическая межпланетная станция «Зонд», выполнил несколько успешных полётов в окололунное пространство, и возвращение на Землю с входом в атмосферу со второй космической скоростью. Вывод в космос аппаратов серии «Зонд» осуществлялся модернизированными ракетами-носителями «Протон-К» (8К82К), разработанная в ОКБ-23 под руководством Владимира Николаевича Челомея. В проекте «Зонд» применялась САС, по схеме аналогичная установленным на вариантах, запускаемым в космос ракетами-носителями «Союз» (8А511) и Н-1. Существенным отличием версий космического корабля «Союз» для облёта Луны, было отсутствие орбитального жилого отсека, который присутствовал на штатных орбитальных «Союзах» и его варианте для пилотируемого полёта с высадкой на Луну (7К-ЛОК). Его упразднили ввиду того, что энергетические характеристики «Протона» не позволяли отправить на межпланетную траекторию полностью снаряжённый корабль для испытаний с возвращением на Землю со второй космической скоростью. Основное отличие таких полётов от орбитальных заключается в спускаемом аппарате - толщина его теплозащитного покрытия должна быть больше, чтобы выдержать больший нагрев при входе в плотные слои атмосферы. За время испытаний «Зондов» по программе облёта Луны произошли четыре аварии, когда срабатывала САС. Во всех четырёх случаях экипаж остался бы невредимым, если бы эти полёты выполнялись в пилотируемом режиме. Случай со срабатыванием САС произошёл также при втором испытательном пуске ракеты-носителя Н-1, когда из-за ненормальной работы одного из двигателей, автоматика последовательно отключила почти все двигатели первой ступени. Безупречно сработавшая САС отвела спускаемый аппарат на безопасное расстояние от места катастрофы - гигантская ракета успела подняться на небольшую высоту, а затем рухнула плашмя на место старта. Аналогично, в случае пилотируемого запуска, космонавты остались бы живы. Эти несколько случаев подтвердили надёжность САС как средства спасения жизней экипажа космического корабля. Оставалось только подвернуться случаю, когда система сработала бы по своему прямому назначению... И этот случай произошёл 26 сентября 1983 года.
Помимо эксплуатировавшихся систем аварийного спасения, существовали проекты, никогда не реализованные на практике. Например, во время выполнения программы «Аполлон» в 1961 - 1972 годах ставилась задача спасения астронавтов, «застрявших» на Луне. В случае отказа двигательной установки взлётной ступени лунного модуля, два астронавта были бы обречены на верную и мучительную смерть из-за неминуемой нехватки кислорода. Тоже самое ожидало и весь экипаж (три астронавта), если бы не запустилась главная маршевая установка
SPS
командно-служебного модуля космического корабля «Аполлон». Астронавты не смогли бы покинуть околунную орбиту, и оставались бы внутри командного модуля, погибнув в конце концов по той же причине. Позже корабль, постепенно снижаясь под воздействием масконов, разбился бы о лунную поверхность. Прорабатывались планы спасательных миссий, варианты перехода астронавтов из терпящего бедствие корабля в корабль-«спасательную шлюпку», в т. ч. и через открытый космос. Но пожалуй самым оригинальным и проработанным проектом был
LESS
-
Lunar
Escape
Systems
. Проект предусматривал разработку, постройку и испытание САС для долговременных двухнедельных лунных экспедиций, которые были отменены сразу после успешной высадки и возвращения на Землю астронавтов экспедиции «Аполлон-11». САС представляла собой небольшой летательный аппарат, имеющий складной каркас и оснащённый небольшой жидкостной двигательной установкой, баками с топливом, примитивной системой управления и двумя креслами для астронавтов. Система жизнеобеспечения экипажа отсутствовала, т. к. считалось, что астронавты будут стартовать с поверхности Луны в своих лунных скафандрах, с штатными портативными ранцевыми системами жизнеобеспечения.
LESS
складывался по типу LRV (Lunar
Roving
Vehicle
- «лунный вездеход»), который использовался в трёх последних экспедициях на Луну, и аналогичным образом укладывался в один из четырёх боковых отсеков посадочной ступени лунного модуля. В связи с сокращением программы «Аполлон», а также отмены постройки на ней базы по программе Apollo
Applications
Program
, проект был свёрнут, и никогда не воплощён в «железе».
Наиболее же «воплощённым» в жизнь проектом спасения жизни астронавтов, летавших на космических кораблях «Аполлон», была программа «Скайлэб-спасатель» (Skylab Rescue или SL-R). 28 июля 1973 года в космос отправился космический корабль «Аполлон» со второй долговременной экспедицией SL -3 на американскую орбитальную станцию «Скайлэб». Вскоре после старта, астронавты обнаружили, что у них отказал один из четырёх блоков реактивной системы управления (РСУ) ориентацией корабля, а через шесть дней отказал второй блок. Проблема была вызвана утечкой горючего - монометилгидразина. В NASA приняли решение подготовить корабль-спасатель, который смог бы эвакуировать астронавтов со станции «Скайлэб» в случае, если бы на основном корабле отказали оставшиеся блоки РСУ. Была подготовлена экспедиция корабля-спасателя в составе астронавтов-дублёров второй долговременной экспедиции SL-3: Вэнса Бранда и Дона Лесли Линда. Была собрана ракетно-космическая система в составе ракеты-носителя «Сатурн-1Б» (образец SA-208) и космического корабля «Аполлон» (образец CSM-119) с перекомпонованным командным отсеком для размещения в нём пяти астронавтов, вместо трёх:
Во время подготовки к спасательному полёту, астронавты Бранд и Линд на тренажёрах отрабатывали операции по возвращению основного корабля «Аполлон», имеющего проблемы с утечкой горючего. Согласно заложенным резервам в конструкцию корабля, астронавты экспедиции SL-3 могли безопасно вернуться с орбиты и на одном работающем блоке РСУ. Инженеры NASA пришли к выводу, что утечка монометилгидразина не повредила других систем корабля, а так как два других блока РСУ оставались работоспособными, спасательную экспедицию отменили.
Во время выполнения заключительной, третьей экспедиции
SL
-4 на станцию «Скайлэб», NASA «на всякий случай» подготовила ещё один спасательный корабль - тот же самый переоборудованный «Аполлон» (образец CSM-119), но уже установленный на другую ракету-носитель «Сатурн-1Б» (образец SA-209). Предыдущий «Сатурн-1Б» (образец SA-208) для корабля-спасателя был использован для запуска в космос последней экспедиции SL-4. Собранная ракетно-космическая система «Скайлэб-спасатель» даже была вывезена на стартовый комплекс №39, на позицию «Б», но запуск так и не состоялся по причине ненадобности. К этому полёту готовился тот же экипаж астронавтов-«спасателей».
На космических кораблях серии «Спейс Шаттл» средства аварийного спасения не были предусмотрены. Лишь при первых четырёх испытательных пилотируемых запусках (полёты STS-1 -
STS
-4), когда в космос летали экипажи, состоящие из двух астронавтов, были предусмотрены средства спасения - катапультируемые кресла, аналогичные установленным на сверхзвуковом разведчике Lockheed SR-71 Blackbird. Начиная с пятого полёта (STS
-5), начались эксплуатационные полёты многоразовой транспортной космической системы. Экипаж в полёте STS-5 состоял уже из четырёх человек, и средства катапультирования были упразднены. А начиная с шестого полёта (STS
-6), когда был введен в эксплуатацию орбитальный корабль (ОК или «орбитер») «Челленджер», экипаж состоял уже из пяти и более человек. Часть экипажа размещалась на средней палубе при запуске и спуске с орбиты - катапультирование оттуда было невозможно уже по техническим причинам в силу компоновки и конструкционных особенностей корабля. Несмотря на очевидный риск, вплоть до десятого запуска корабля «Челленджер» 28 января 1986 года, всё шло более или менее успешно. Космические корабли «Спейс Шаттл», начиная с 1981 года, совершили 24 успешных полёта в космос…
О катастрофе «Челленджера» написано немало. Сразу после аварии была создана правительственная комиссия по расследованию причины катастрофы. Причины крушения были установлены достаточно достоверно. Были выработаны меры и рекомендации по недопущению подобных прои
c
шествий в будущем. При расследовании выяснилось, что корабль разрушился неполностью - взрывом оторвало носовую часть «орбитера», в которой находилась герметичная кабина с экипажем, состоящим из семи человек. Астронавты остались живы, и погибли лишь при ударе о воды Атлантического океана. Если бы кабина была оснащена примитивной парашютной системой - то гибель астронавтов удалось бы избежать.
После катастрофы принципиальное изменение конструкции многоразового космического корабля не предусматривалось. Как мера для обеспечения дополнительной безопасности была разработана схема покидания «орбитера» на атмосферном участке полёта. Она предусматривала самостоятельное покидание корабля через выходной люк. В случае возникновения аварийной ситуации, астронавты должны были по очереди покинуть «Шаттл», и раскрыть спасательный парашют. Сразу после отделения люка с помощью пиротехнических средств, в поток разворачивался специальный гибкий шест, который служил для увода покидающих «орбитер» астронавтов вниз под крыло, чтобы исключить столкновение их с лобовой кромкой крыла. Но очередная катастрофа, случившаяся 1 февраля 2003 года с «шаттлом» «Колумбия», показала, что пилотируемые полёты в космос являются опасным мероприятием. На высоких гиперзвуковых скоростях астронавты были заранее обречены на гибель в разрушающемся корабле… Даже если бы все члены экипажа могли катапультироваться, это не спасло бы их от неминуемой смерти. Практически аналогичными конструктивными особенностями обладал и советский многоразовый космический корабль «Буран». Но это уже другая история.
Реакцией на катастрофу космического корабля «Колумбия» стала речь 43-его президента США Джорджа Уокера Буша, произнесённая им 14 января 2004 года. Президентской комиссией был предложен план по освоению космического пространства, названный «Видением по исследованию космического пространства» (Vision
for
Space
Exploration
, сокращённо
VSE
). Согласно этому плану, не позже 2014 года, должен был быть построен и испытан космический корабль, получивший название «Пилотируемый исследовательский корабль» (Crew
Exploration
Vehicle
, сокращённо CEV), позже получивший официальное название «Орион» - в честь известного созвездия. Программой создания пилотируемого космического корабля, серии ракет-носителей, лунного посадочного модуля, луноходов, и другого вспомогательного оборудования, названной «Созвездием» (Constellation
Program
, сокращённо
CxP
), предусматривалось возвращение американских астронавтов к пилотируемым полётам на Луну, которые были прекращены в декабре 1972 года с полётом «Аполлона-17».
В процессе создания «Ориона» было рассмотрено несколько вариантов его компоновки: от крылатых до вариантов с возвращаемой капсулой. Каждый из вариантов предполагал многоразовое использование. Победителем в конкурсе на создание CEV была выбрана корпорация Lockheed Martin, предложившая вариант, напоминавший космический корабль «Аполлон», но увеличенный в размерах. Позже «Орион» так и стали называть - «Аполлон на стероидах». 31 августа 2006 года
NASA
подписала контракт на разработку, строительство и испытание космического корабля. Развернулись широкие работы. Одновременно с разработкой многоразового спускаемого аппарата - командного модуля (Crew
Module
, сокращённо
CM
), началась разработка парашютной системы и системы аварийного спасения. Начались испытания отдельных элементов парашютной системы со сбросом весовых эквивалентов, а также всей системы в целом со сбросом весовых макетов CM с транспортных самолётов
C
-17 и
C
-130. Одновременно с этим начались испытания компонентов САС, создаваемыми компаниями
Aerojet
и AT
K
. 6 мая 2010 года на ракетном полигоне Уайт Сэндс, штат Нью-Мексико, состоялись первые лётные испытания САС космического корабля «Орион» -
Pad
Abort
1 (
PA
-1). Иммитировалась ситуация со срабатыванием системы аварийного спасения на стартовой позиции. Испытания прошли успешно. Командный модуль поднялся на высоту 1800 метров в верхней части траектории, отделился от фермы с ракетными двигателями и обтекателем, сработали вспомогательные и вытяжная, а затем основная парашютная система. Последняя бережно опустила CM на расстоянии 2,1 километра от места старта.
Эта ракета считается самой надежной в мире. Уже не один десяток лет она выводит на орбиту космические аппараты различного назначения, в том числе и пилотируемые, а аварийные пуски случались лишь несколько раз. К сожалению, абсолютно надежной техники не бывает.
Я хочу рассказать о событии, которое произошло 26 сентября 1983 года на космодроме Байконур. В этот день должен был стартовать очередной «Союз» (не помню уже, какой у него был порядковый номер) с космонавтами Титовым и Стрекаловым.
Старт был назначен на вечер. Уже стемнело. Над Байконуром висели низкие облака, что само по себе бывает не часто.
Я тогда был инженером-испытателем в отделе командно-измерительных систем и космической связи и отвечал за испытания командной радиолинии (КРЛ) и КРЛ-САС – системы аварийного спасения экипажа.
Наверное, надо немного рассказать о самой системе КРЛ-САС. Команда на аварийный отстрел космического аппарата с экипажем, команда «Спасение», может быть сформирована бортовой автоматикой либо выдана командно-измерительным комплексом по радио. Ситуации, при которых срабатывает та или иная системы, обусловлены конструкцией КА и РН и особенностями аварии.
Наблюдая за стартом по телевизору, многие, наверное, обратили внимание на тонкий шпиль над головным обтекателем пилотируемого КА. Это – двигательная установка САС – несколько твердотопливных двигателей, которые уводят КА из зоны аварии после его отстрела.
В том случае, когда для спасения экипажа требуется выдача команды по радио, решение об этом принимают руководитель испытаний и пуска, как правило, начальник пускающего управления, и технический руководитель от предприятия-изготовителя. Свое решение каждый из них сообщает в виде пароля «своему» оператору САС, который находится за пультом САС на командно-измерительном пункте. Основной принцип выдачи команды САС – это надежно выдать команду в случае реальной опасности для экипажа и надежно не выдать ее, когда выдавать ее не надо. Например, у оператора нервы сдали и он нажал кнопку. Такого, правда, не было ни разу, операторами САС назначались ребята с крепкими нервами, как правило, из расчета КРЛ.
Сама команда формировалась пультом С615 в том случае, если у обоих операторов нажата кнопка набора команды, и выдавалась в эфир. Если один из операторов кнопку не нажал, команда не сформируется. Оператор САС поддерживает связь только со своим руководителем и не должен слышать переговоры второго оператора, чтобы не нажать кнопку, когда пароль был назван только одному оператору (по ошибке, например). В системе КРЛ-САС работает еще третий оператор. Он является основным, так как готовит всю аппаратуру КРЛ-САС к работе, руководит расчетом КРЛ при выдаче подготовительных команд на борт и переводит пульт в режим САС после включения готовности САС.
Сейчас уже и комплекс другой, и аппаратура КРЛ-САС другая, сохранился только принцип принятия решения на спасение экипажа и руководства операторами. Но вернемся к тому пуску 26 сентября 1983 года.
Работа в тот день началась с приключений, которые нам обеспечили связисты. Надо сказать, что и кабели связи у нас были далеко не идеальными, и обученность расчетов узлов связи оставляла желать лучшего, и состояние аппаратуры связи не тянуло на хорошую оценку. Короче, при проверке всех систем по пятичасовой готовности мы обнаружили, что между каналами связи операторов САС есть прослушка, то есть один оператор слышит все переговоры другого. Еще при проверках в первый стартовый день (день вывоза РН с КА на стартовый комплекс) все было нормально. По-видимому за эти дни нашелся «специалист», который умудрился перепутать кроссировки, причем не у нас на комплексе, своих-то мы могли проконтролировать. До самой двухчасовой готовности мы со своими связистами пытались устранить дефект. Чего-то добились, но до конца от прослушки не избавились. Господи, как мне потом это помогло! Не бывает худа без добра.
За два часа до пуска операторы САС заняли свои места. Оператором №1, который работает с руководителем испытаний и пуска, был старший лейтенант Миша Шевченко, а оператором №2, работающим с техническим руководителем, лейтенант Саша Мочалов, недавно пришедший из училища. Для него эта работа в составе расчета КРЛ-САС вообще была первой. Оператором №3 был старший лейтенант Саша Судаков, начальник станции КРЛ.
Простите за фамильярность, но я пишу не официальный отчет, а воспоминания, в том числе и о своих друзьях.
Я проверил готовность операторов САС и солдат, назначенных для дежурства у операторских кабин, и ушел в аппаратную КРЛ, где уже началась подготовка к сеансу. Кстати, в одной из передач ТВ космонавт Джанибеков говорил, что операторов САС охраняют солдаты с автоматами. Сам он, правда, во время пуска никогда на нашем комплексе не был (а другие такие работы не проводят), просто принял за факт чью-то шутку. Какие автоматы? Дежурный у кабины САС нужен был, в основном, чтобы прогонять не в меру горластых товарищей, не входящих в состав расчета и не занятых работой: наряд по тех. зданию, ребят, занимающихся хоз.работами и т.п., а также представителей промышленности, любящих поспорить в коридоре на разные темы. А еще он осуществлял связь между оператором САС и командным пунктом в случае возникновения нештатной ситуации.
А в аппаратной КРЛ тоже не все было гладко. Не так давно расчет отправил на ремонт самописец, который записывает все выдаваемые и принимаемые сигналы на электрохимической бумаге. Из-за этого на двух пультах КРЛ, работающих в системе САС, остался только один самописец. Надо было бы поставить туда самописец с одного из пультов, готовящихся к работе по орбитальной станции «Салют», сеанс с которой следовал через полчаса после пуска, но за несколько дней до этого при замене самописца операторы станции перепутали разъемы и сожгли блок преобразования сигналов. Отремонтировать блок еще не успели. И я посоветовал Судакову ограничиться одним самописцем на основном пульте КРЛ-САС. Знать бы, где упадешь…
Вообще-то, существовало убеждение, что САС – это на всякий случай. Машина, мол, очень надежная, ничего не должно случиться. Но что интересно? От одного из руководителей тогда НПО «Энергия», которые потом вместе с нами анализировали развитие аварии, я слышал, что обычно никто особенно не донимал пожарные расчеты на старте инструктажами, а в этот раз генерал-майор Титов Герман Степанович, зам. начальника ГУКОС МО в то время, если я не ошибаюсь, лично их проинструктировал и принял зачеты.
Спасательный вертолет никогда раньше даже двигатель не запускал перед стартом, а тут за несколько минут до старта взлетел и завис над площадкой.
Самому этому человеку накануне ночью приснилась авария.
На меня, к сожалению, высочайшее озарение не снизошло. Вот я и ошибся, за что потом получил выговор от начальника лаборатории.
Работа шла обычным порядком. Включилась телеметрия, были выданы на борт команды для проверки радиолинии. После включения готовности САС Судаков перевел пульты в режим САС, т.е. включил на них режим многократной выдачи команды без квитирования, на блоке коммутации выбрал основной пульт, затем включил блок, запитав тем самым пульты набора команды «Спасение» в кабинах операторов. Я проверил исходное состояние оборудования (тройной контроль при выполнении особо ответственных операций) и отошел к окну посмотреть старт. Там рядом еще было окно, выходящее в помещение командного пункта комплекса, где на ВКУ выдавалось телевидение со старта. Ракета на старте, освещенная прожекторами. Вот уже отошли фермы обслуживания. Скоро старт.
Ночной старт – зрелище незабываемое. Даже если видел это много раз и вблизи, и издалека, все равно интересно. Сначала быстро разворачивается ярко оранжевое зарево в полнеба, момент зажигания двигателей, все вокруг видно, как днем, видно взметнувшийся из газоотводного канала столб дыма и пыли. Затем из-за сооружений ИП-1 поднимается яркий огонь, факел двигателей РН. Она все выше, появляется инверсионный след. Примерно через две минуты полета след на мгновение прерывается, видна неяркая вспышка. Произошло отделение первой ступени… Но сегодня этого не будет, низкая облачность.
Вот и зажигание. Но почему зарево такого багрового цвета? Да и рановато, вроде. Я повернулся к окну на командный пункт, за которым было электронное табло, показывающее время до старта. Одна минута, тридцать восемь секунд… И тут на ВКУ я увидел ракету, которую быстро охватывает пламя. Оно уже дошло до обтекателя КА, и тут за моей спиной раздался характерный звук, похожий на аплодисменты – заработали электромагнитные реле пульта, формирующего команду «Спасение». Из пламени пожара быстро вверх и влево пошла яркая звездочка, оставляя за собой дымный след. А на ВКУ было видно, как почти сразу обезглавленная ракета упала куда-то вниз.
Итак, в этот день работа комплекса была закончена, а для меня на следующий день началась работа испытателя. Нужно было собрать и проанализировать всю доступную информацию об этой аварии. Причем рассчитывать мы могли только на информацию, полученную на нашем комплексе. Как мне потом сказали, после аварии КГБ наложил лапу на все официальные фото, кино и видеоматериалы. Вот только, как они забыли (или не знали?) о магнитофонных записях переговоров операторов САС со своими руководителями? Так что эти записи остались в нашем распоряжении. И еще, помог случай. На системе приема бортового телевидения комплекса молодой офицер учился работать со студийным видеомагнитофоном «Кадр-3ПМ», для чего ему в аппаратную скоммутировали телевидение со старта со звуковым сопровождением.
Рассказывая об этом, я говорю «мы» потому, что весь анализ проводился мной совместно с офицерами из расчета КРЛ-САС, участвовавшими в работе, Судаковым, Шевченко и Мочаловым.
В то время на аудиозапись, ведущуюся на рабочих местах операторов САС, не накладывались сигналы времени, что очень затруднило анализ, зато из-за прослушки можно было состыковать записи переговоров обоих операторов. Кроме того, на аудиозаписях зафиксировались и некоторые разговоры в пультовой носителя на стартовом комплексе. Для привязки же ко времени мы использовали упомянутую выше видеозапись со звуковым сопровождением и выведенным на экран московским временем. Просто нашли на видеозаписи и на аудиозаписях одинаковую кем-то произнесенную фразу и «назначили» ее началом отсчета. От нее с помощью электронного секундомера отсчитали время до каждого последующего события и, что особенно важно, до момента выдачи операторам пароля. Затем время выдачи пароля, слова «Днестр», совместили со временем начала выдачи команды «Спасение». Таким образом, получилась временная диаграмма развития аварии и действий всех участников события.
В общем, события развивались так: после начала пожара руководитель испытаний и пуска, генерал-майор Шумилин, через полторы секунды передал своему оператору пароль-команду «Днестр». Практически сразу старший лейтенант Шевченко нажал кнопку «Пуск» и держал ее до загорания транспаранта «Пуск» на пульте оператора САС. В это время лейтенант Мочалов слышал команду, данную оператору №1, но у него хватило выдержки дождаться пароль-команды от своего руководителя, А.М. Солдатенкова. Команда «Спасение» ушла на борт, произошел отстрел и увод КА из зоны аварии. Экипаж был спасен. Произошло это через шесть секунд после начала пожара, а через двенадцать секунд ракета упала в газоотводной канал.
Я долго думал, почему технический руководитель дал своему оператору пороль-команду только через шесть секунд после начала пожара? Растерянность? Нерешительность? Очевидно, нет. Он просто очень хорошо знал «Инструкцию по спасению экипажа при авариях на стартовом комплексе и активном участке полета» и четко ее выполнял. В инструкции, действовавшей в то время, не было пункта «Пожар на РН или на стартовом комплексе», при котором команда «Спасение» выдается по КРЛ. Но в этой инструкции была фраза: «При взрыве ракеты-носителя экипаж не спасается». А в бункере после начала пожара кто-то закричал: «Взрыв на старте!». В этой ситуации нужно было обладать испытательским опытом и глубоким знанием испытываемой техники генерала Шумилина, чтобы за полторы секунды «прокачать» ситуацию и понять, что спасти экипаж может только выдача команды «Спасение» по КРЛ.
Все это отражено в «Отчете по испытаниям наземного комплекса средств спасения экипажа КА при аварии на стартовом комплексе 26 сентября 1983 года», который до расформирования в/ч 68526 хранился в архиве части. Настоящая судьба «Отчета…» мне неизвестна.
По результатам испытаний было реализовано больше десяти технических решений: по нашим предложениям была введена регистрация сигналов времени на аудиозаписи переговоров операторов САС, линии связи САС были выведены из эксплуатации узлами связи. Теперь – это отдельные кабельные линии, идущие от аппаратуры связи САС до сооружения «Куб-У» на ИП-1 Байконура, где они коммутировались либо на Гагаринский старт пл.1, либо на запасной старт пл.31, откуда вообще пилотируемый пуск был осуществлен лишь однажды, когда Гагаринский старт был на ремонте. Предприятием «РНИИ КП» была создана специализированная аппаратура формирования и выдачи команды «Спасение», которая могла формировать эту команду не только для «Союзов», но и для «Бурана», которому она не понадобилась и теперь уже вряд ли понадобиться. Ввели еще видеонаблюдение за действиями операторов и еще ряд новшеств, менее значительных.
Ко всеобщему облегчению, ситуация разрешилась благополучно. Вот только никто из спасенных космонавтов не нашел возможности приехать и хотя бы руку пожать операторам САС. За возвращенный кошелек люди приходят поблагодарить вернувшего его, а тут жизнь… А вот Герман Степанович Титов время нашел и наградил операторов именными часами. Но не в этом главное.
Штаб-квартира компании находится в городе Кэри, штат Северная Каролина, США .
Представительство компании SAS в России и странах СНГ было открыто в 1996 году.
Компания SAS по итогам 2018 года продемонстрировала рост на 104,6% в сегменте программных платформенных решений на базе искусственного интеллекта . Это примерно в четыре раза превышает общие темпы роста рынка ИИ -разработок, который в течение всего прошлого года также показывал стабильный рост. Достигнутые показатели обеспечили SAS второе место по объемам выручки в категории программных платформ на основе ИИ – выручка в этом сегменте составила $89 млн, сообщили в SAS 14 августа 2019 года.
SAS продолжает активно развивать ИИ-направление. Весной 2019 года компания объявила о своем намерении инвестировать $1 млрд в технологии искусственного интеллекта в течение ближайших трех лет. Это 26% от годовой выручки SAS – то есть объем инвестиций будет вдвое выше, чем у крупнейших ИТ-компаний в среднем, подчеркнули в компании. Инвестиционный план предполагает разработку и внедрение новых программных решений, образовательных программ, экспертных услуг и т.п.
18 марта 2019 года компания SAS объявила о планах инвестировать около $1 млрд в искусственный интеллект , предназначенный для использования в собственной аналитической платформе, обучения специалистов по обработке данных и проведения исследований и разработок. Новые технологии SAS будут использоваться для решения задач, которые стоят перед конкретными отраслями.
Объявленное инвестирование будет осуществляться в течение трех лет, начиная с 2019 года. Оно станет частью усилий компании по укреплению своей репутации. SAS считается пионером в сфере анализа и обработки данных, но частная компания без публичной огласки перестраивает свой бизнес и продукты, отмечает издание ZDNet .
Новые инвестиции SAS будут сосредоточены на исследованиях и разработках в области ИИ, а также образовательных инициативах, таких как сертификация и обучение интеллектуальной обработке данных. Еще одним направлением работы станут сервисы, повышающие окупаемость проектов.
Работа SAS в области искусственного интеллекта будет сосредоточена над встраиванием соответствующих технологий в платформу компании и созданием инструментов для управления данными, анализа поведения клиентов, мошенничества, безопасности и управления рисками.
Компания также будет стремиться объединить данные искусственного интеллекта и интернета вещей для использования на различных рынках - от финансового сектора до производства и здравоохранения.
Как рассказал ZDNet операционный и технический директор SAS Оливер Шабенбергер (Oliver Schabenberger), в последние годы компания «была не так заметна, как могла быть», однако она совершает поворот в сторону SaaS , связывая свою платформу с другими аналитическими инструментами и лучше ориентируясь на рынки.
Компания SAS в феврале 2018 года объявила об открытии подразделения по IoT -аналитике. Сотрудники глобального подразделения сфокусируются на экспертизе по развитию аналитики для интернета вещей (IoT) в стратегических отраслях - ритейле , промышленности, здравоохранении и транспортной отрасли.
Как рассказали в компании, поводами для создания данного подразделения стали рост доходов от продажи IoT-решений на 60% по итогам 2017 года, потенциал для развития аналитики интернета вещей и широкие возможности для бизнеса с учетом увеличения количества подключенных устройств в мире.
Подразделение объединяет в себе ресурсы R&D, маркетинга, специалистов по поддержке продаж. Его цель - продолжить разработку, поставку и поддержку программного обеспечения для интернета вещей. Кроме того, сотрудники подразделения будут централизованно накапливать передовые практики и предоставлять экспертизу в ключевых отраслях, в которых IoT развивается быстрее всего: промышленность, розничная торговля, страхование и здравоохранение , топливно-энергетические компании и транспорт.
| Компания SAS в последние годы разработала целый стек специализированных аналитических технологий, которые необходимы для монетизации платформ IoT, - рассказал Юлий Гольдберг , директор по инновациям SAS Россия/СНГ. - У большинства заказчиков постепенно формируется понимание, что аналитическая составляющая критична, чтобы получить от IoT реальную отдачу. Поэтому для SAS вполне логичный шаг объединить все наши технологии, применяемые в IoT, в единую платформу и сформировать специализированное подразделение, которое будет ее целенаправленно развивать. Включение в состав этой команды экспертов-практиков из различных отраслей позволит нам не просто предлагать заказчикам платформу IoT, но и формировать для них специализированные отраслевые решения для оптимизации конкретных процессов с применением интернета вещей. |
В 2017 году выручка SAS составила рекордные $3,24 млрд, увеличившись на 1,25% относительно 2016-го. В компании связывают этот подъем, пусть и небольшой, с высоким спросом на технологии искусственного интеллекта , машинного обучения , облачные решения, а также системы управления рисками и противодействия мошенничеству.
Большая часть оборота SAS - около 49% в 2017 году - пришлась на страны Северной и Южной Америки. Вторым по величине регионом для компании остается EMEA (Европа , Ближний Восток, Африка), в котором поставщик решений и услуг в области бизнес-аналитики заработал 36,5% выручки. Доля Азиатско-Тихоокеанского региона составила 14,5%. При этом наибольшие темпы роста клиентской базы зафиксированы в Азиатско-Тихоокеанском регионе и Латинской Америке.
Из отчета SAS следует, что львиная доля доходов (28% по итогам 2017 года) компании поступает от банковских клиентов. В тройку самых прибыльных заказчиков входят представители правительственных учреждений (16%) и сферы услуг (12%). Страховые компании принесли вендору 9% выручки. Утверждается, что все крупнейшие в мире компании, входящие в рейтинг Fortune 500, пользуются услугами SAS.
В 2017 году облачная выручка SAS подскочила, а доходы в области [[Интернет вещей Internet of Things (IoT)|[[Интернет вещей Internet of Things (IoT)|[[Интернет вещей Internet of Things (IoT)|[[Интернет вещей Internet of Things (IoT)|Интернета вещей (IoT) ]]]]]]]] повысились на 60%. В IDC прогнозируют, что объем рынка аналитических решений в сфере IoT к 2020 году превысит $23 млрд, что открывает перед SAS большие возможности.
Годовая выручка SAS в области управления рисками возросла на 35%, что говорит об окупаемости инвестиций здесь и желании большего количества компаний создавать культуру, в которой все риски прогнозируются, позволяя выполнять законодательные требования и оценивать эффективность инвестиций, отмечают в компании.
В 2017 году SAS реинвестировала в исследования и разработки 26% своей выручки, тогда как средний показатель по рынку составляет 26%.
21 февраля 2017 года SAS сообщила о доходах за предыдущий год. Компания отметила сохранение высоких темпов роста российского бизнеса.
По итогам 2016 года выручка SAS в глобальном масштабе составила $3,2 млрд, что на 4% больше показателя годичной давности. Продажи компании в России и странах СНГ подскочили более чем на 40%, несмотря на непростую экономическую ситуацию в стране и неблагоприятные тенденции рынка.
В 2016 году исполнилось 20 лет с момента выхода SAS на российский рынок. В этот юбилейный год компания освоила сегменты здравоохранения и облачной аналитики, а также открыла представительство в Казахстане.
В 2016 году SAS выполнила в России и СНГ проекты в таких областях, как клиентская аналитика (в Сбербанке), управление рисками (в ВТБ), автоматизация кредитного конвейера и перевод существующей системы андеррайтинга на решения SAS (в нескольких других банках). Кроме того, компания отметила проекты по автоматизации процессов риск-менеджмента, внутреннего контроля и аудита в «Роснефти» и «Ростелекоме» .
SAS реализовала больше 10 проектов в сфере облачной аналитики по моделям BaaS, SaaS и RaaS. Чтобы российские компании могли воочию увидеть, как аналитика может изменить их работу, какие она может дать преимущества и результаты, SAS инвестировала средства в создание инновационного центра в Москве .
В 2016 году SAS вошла в тройку лидеров рейтинга лучших работодателей мира , который ежегодно составляет институт Great Place to Work. Четвертый год подряд SAS занимает второе место в этом рейтинге и уже на протяжении шести лет – одно из двух первых. При этом в список лучших 25 работодателей мира SAS попадает регулярно, начиная с момента основания института Great Place to Work в 1980 году.
Еще на этапе своего становления руководство SAS отследило связь между довольными сотрудниками и успешным бизнесом и всегда уделяло большое внимание корпоративной культуре и условиям работы в компании. Благодаря низким показателям оттока персонала, компании ежегодно удается экономить миллионы долларов , снижая расходы на привлечение и подготовку новых специалистов. В свою очередь, клиенты компании могут быть уверены в долгосрочных отношениях с экспертами SAS на всех этапах сотрудничества.
Компания уделяет большое внимание развитию региональных офисов и распространению в них корпоративной культуры. «HR-политика российского офиса базируется на основополагающих принципах, практикуемых корпорацией в области управления персоналом. Для успеха нашего бизнеса крайне важно наличие самых лучших профессионалов в области аналитики и управления данными. При этом привлечение и удержание высококлассных специалистов является для нас очень непростой задачей, особенно в условиях острой нехватки таких специалистов на российском рынке и постоянной `охоты` за ними со стороны наших конкурентов и клиентов. Тем не менее мы успешно справляемся – на сегодняшний день уровень оттока персонала в нашей компании всего лишь 5%», - комментирует Санина Юлия , директор по персоналу SAS Россия /СНГ.
В 2014 году глобальная выручка составила $3,09 млрд. Gartner признал SAS лидером рынка в своих магических квадрантах по управлению ассортиментом, интегрированному управлению маркетингом, управлению качеством данных, интеграции данных, управлению операционными рисками и других. По данным IDC , компания SAS по-прежнему занимает более 35% рынка инструментов для углубленной аналитики, сохраняя двукратный отрыв от ближайшего преследователя, а также является игроком номер один в управлении кредитными рисками. Forrester Research назвала SAS лидером рынка гибких -платформ, лидером рынка решений для планирования в ритейле и в других сегментах. Исследовательская компания Chartis признала SAS победителем рейтинга RiskTech100, лидером квадранта поставщиков решений для управления операционными рисками, лидером в области решений для противодействия мошенничеству.
В 2014 году SAS приложила усилия, чтобы выпустить на рынок комплексное аналитическое ПО, позволяющее использовать платформу Hadoop для обработки (потребность со стороны клиентов в этом неуклонно росла). Линейка in-memory продуктов интерактивной аналитики в Big Data архитектуре пополнилась SAS Visual Statistics и SAS In-Memory Statistics for Hadoop .
Линейка прикладных решений для управления рисками пополнилась новым SAS Enterprise Limit Management, которое позволяет централизованно управлять лимитами в масштабах всей финансовой организации.
Спрос на различные прикладные аналитические решения сильно зависит от экономической ситуации и от сопутствующих ей условий и требований для бизнеса. В 2014 году во многих отраслях российской экономики произошли изменения в приоритезации задач, решаемых с помощью аналитики.
Так, в финансовом секторе стали актуальными решения для клиентской аналитики, сбора задолженности, выявления и предотвращения мошенничества. На первый план также вышли задачи по оптимизации кредитного процесса и совершенствованию систем управления рисками.
В 2015 году, согласно прогнозам SAS, продолжится рост в сегментах облачной аналитики, бизнес-аналитики, визуализации данных, управления данными и Hadoop, анализа клиентской базы, анализа для обеспечения безопасности, противодействия мошенничеству и управления рисками.
Доход в 2013 году преодолел отметку в $3 млрд, показав прирост в 5,2% по сравнению с предыдущим годом. Доля бизнеса SAS в странах Европы, Ближнего Востока и Африки (EMEA) увеличилась до 41,4 процентов за счет ее некоторого сокращения в других регионах: на страны Азии пришлось 11,9 %, а на государства американского континента – 46,7% общей выручки компании.
Показатель выручки в $3,02 млрд в 2013 году был достигнут во многом благодаря концентрации на инструментах работы с большими данными на базе технологий высокопроизводительной аналитики (SAS High-Performance Analytics), на инструментах визуализации , доступных теперь и для всех видов мобильных устройств (Visual Analytics), на самых востребованных заказчиками отраслевых бизнес-задачах.
Доход компании вырос во всех регионах, по всем основным категориям продуктов и отраслей. Особенно можно выделить увеличение выручки по решениям для обнаружения и предотвращения мошенничества (на 44% по всем индустриям), направлению Business Intelligence, включая визуализацию (19,6%), в области энергетики и нефтегаза (18%), здравоохранения (17%), для финансовых рынков (16%).
Объем выручки от услуг, предоставляемых консультантами, вырос на 60% относительно 2012 года.
Общий доход компании SAS в 2012 году достиг $2,87 млрд, прибавив 5,4% по сравнению с предыдущим годом. На страны Европы, Ближнего Востока и Африки (EMEA) приходится 41% полученной выручки, на страны Азии – 12%, а на страны американского континента – 47%. Темпы роста дохода компании SAS в России и странах СНГ многократно превысили глобальный показатель и значительно опередили скорость роста российского рынка бизнес-аналитики в 2012 году, который, по предварительным оценкам, увеличился на 19%.
Как для работодателя, 2012 год стал рекордным для SAS годом по количеству и уровню побед. Компания вошла в число лучших работодателей в 17 странах мира, а по итогам всемирного исследования организации Great Place to Work, при проведении которого изучаются условия работы в более чем 5600 компаниях и мнения более чем 2,5 млн работников, SAS заняла 1-е место, став лучшим международным работодателем.
Прорывом 2012 года для компании стал выход полной линейки высокопроизводительных аналитических инструментов SAS High-Performance Analytics .
На высокопроизводительной платформе SAS был реализован ряд прикладных решений:
Преимущества, высокопроизводительной аналитики SAS уже оценили десятки компаний по всему миру, в том числе Bank of America и HP, а также независимые эксперты. Так, исследовательская компания Forrester Research в опубликованном в начале текущего года отчете об исследовании Forrester Wave: Predictive Analytics Solutions, посвященном средствам прогнозной аналитики для работы с «большими данными», называет SAS бесспорным и непоколебимым лидером в области аналитических решений для «больших данных ».
Исследовательская компания Chartis Research назвала SAS лидером в области решений для соблюдения стандартов Базель III. Эксперты Gartner Research включили SAS в квадрант лидеров в области решений класса EGRC (Enterprise Governance, Risk and Compliance). Благодаря новой системе SAS Visual Analytics и давно признанной SAS JMP, компания была признана лидером рынка инструментов для продвинутой визуализации данных. Возможности, простота использования и потенциал технологии управления данными SAS DataFlux Data Management Platform позволили SAS стать лидером в квадранте Gartner по инструментам для управления качеством данных.
Ажиотажный интерес во всем мире в минувшем году вызвали возможности текстовой аналитики SAS. Государственные и коммерческие организации используют SAS Text Analytics для анализа жалоб и обращений, борьбы с мошенничеством, анализа предпочтений и прогнозирования спроса и других задач, связанных с анализом неструктурированной информации. В России и странах СНГ также успешно стартовали несколько пилотных проектов в области текстовой аналитики, и в 2013 году эта работа будет продолжена.
Общий доход SAS в 2011 году продемонстрировал двузначный показатель роста, взлетев на 12% и достигнув рекордных 2.725 млрд долларов . Доход распределился следующим образом:
Менеджмент компании не забывает про персонал и старается сделать так, чтобы люди были довольны своей работой. Маленькие удовольствия от работы в компании по состоянию на 2008 год включали в себя такие вещи как бесплатные фрукты по понедельникам, бесплатные завтраки по пятницам, «M&M-день» в среду и бесплатные аппараты с соками и газировкой в офисах. В кампусе SAS находится детский сад, работающий по Системе Монтессори, центр красоты и здоровья, воплощается много других программ для того, чтобы сделать работу как можно более комфортабельной. Как результат, SAS часто включается в списки лучших компаний в исследованиях Best place to work.
Годовой доход компании в 2007 году достиг $2,15 млрд. Представительства компании работают в 109 странах и поддерживают более 45 000 клиентов по всему миру. Благодаря тому, что компания частная и не обязана беспокоиться о своих биржевых котировках, необычно большая часть годового дохода SAS, около 25%, направляется в исследования и разработку продуктов. Это сказывается на том, что в плане функционала продукты SAS, по признанию многих аналитиков, одни из сильнейших..
В тот же период головной офис обосновался в своём новом кампусе, расположенном на 80 гектарах в городе Кэри, штат Северная Каролина, где и располагается по сей день.
Компания SAS основана в 1976 году Энтони Баром (Anthony Barr), Джеймсом Гуднайтом (James Goodnight), Джоном Соллом (John Sall) и Джейн Хельвиг (Jane Helvig). Изначально название SAS - это акроним от Statistical Analysis System, который со временем стал использоваться в качестве имени собственного для обозначения, как самой компании, так и ее продуктов давно уже вышедших за рамки простых инструментов для статистического анализа.
Первый базовый продукт SAS, выпущенный в 1976 году, использовался для статистического анализа данных. Программный пакет состоял из нескольких модулей, которые выполнялись на мейнфреймах IBM . Помимо стандартной для мейнфреймов практики выполнения программ в пакетном (batch) режиме, SAS предложил оригинальную для того времени опцию - оконный интерфейс разработки и выполнения программ. Программа писалась в одном окне, результаты её работы отображались в другом, а логи выводились в третьем.
По мере того, как появлялись другие типы компьютеров, SAS разрабатывал приложения, которые выполнялись и в новой среде. Таким образом, пользователи SAS могли работать на компьютерах под управлением любой операционной системы . Сейчас приложения SAS могут выполняться на персональных компьютерах как сетевых, так и не подключённых к сети.
Есть две категории продуктов класса "бизнес-аналитика - Business Intelligence и Business Analytics . К сожалению, в силу исторических причин оба этих термина переводятся на русский язык одинаково, хотя первый описывает системы отчетности и относительно простого OLAP -анализа, а второй - весьма изощренные средства интеллектуального и статистического анализа структурированных и неструктурированных данных. Хотя SAS имеет в своем арсенале продукты обеих упомянутых категорий, в области Business Analytics она несомненный мировой лидер. Сложность применяемых ею методик и программных продуктов предъявляет повышенные требования к продвигающим их партнерам и накладывает отпечаток на модель ведения бизнеса в каждой стране. Представительство SAS в России было открыто в 1996 г., и за прошедшие полтора десятилетия с его помощью такими передовыми средствами бизнес-анализа были вооружены десятки крупных банков и телекоммуникационных компаний.
Компания SAS предлагает полностью настраиваемые решения для автоматизации функциональных направлений бизнеса - финансового менеджмента, управления рисками, маркетинга, управления цепочками поставок и т. д. В решениях учитывается специфика конкретной отрасли.
Все решения SAS основываются на платформенном подходе к бизнес-аналитике. Единая аналитическая платформа SAS (SAS Enterprise Intelligence Platform) решает следующие базовые задачи:
На основе платформы строятся решения SAS для решения задач функциональных направлений бизнеса:
Функциональные решения настраиваются в соответствии с отраслевой спецификой для банков, страховых кампаний, провайдеров телекоммуникационных услуг, транспортных, энергетический, промышленных и других компаний.
Gartner выделяет следующие основные преимущества платформы SAS.
