У каждого фотографа в жизни есть своя отправная точка, тот момент, когда поднимая камеру для очередного кадра, уже точно понимаешь, зачем это делаешь и какой результат желаешь получить. В пейзажной фотографии без этого состояния, без личного восприятия окружающего тебя мира, обойтись практически невозможно. Не составляет никакого труда научить человека нажимать на спусковую кнопку, выставлять правильные значения выдержки и диафрагмы, и даже обрабатывать и печатать полученные кадры. Но заставить видеть, чувствовать то, что снимаешь - невозможно. Каждый к этому приходит сам, или не приходит...
Фотографии Вадима Евгеньевича Гиппенрейтера, вернее его фотоальбомы "Мещёрская сторона" и "Гармония вечного", которые я впервые увидел ещё в середине 90-х, произвели на меня сильнейшее впечатление. Тогда и пришло понимание того, что пейзаж - это не только красивая картинка, закат или восход, горы, море или лес... Это в первую очередь состояние - состояние природы и состояние фотографа, пропустившего увиденное через себя. Именно его глазами мы видим всю красоту и многообразие окружающей нас действительности. Работы Гиппенрейтера и стали для меня той самой отправной точкой, полностью изменившей отношение к пейзажной съёмке...
За 20 лет я смог собрать практически все его фотокниги. Что-то подарили друзья, что-то смог найти в букинистических отделах. Даже с Украины пересылали. Но наиболее сильные воспоминания связаны конечно с личным общением. Весной 2004 года в "Фотоцентре" на Гоголевском проходила персональная выставка Вадима Евгеньевича - "Восхождение". Пропустить такое событие было невозможно...
К тому моменту я знал большинство его опубликованных работ практически до деталей. Но фотографии в большом формате трудно сравнить с альбомной печатью, можно лишь любоваться увиденным. Вопросов было много. Вадим Евгеньевич оказался прекрасным собеседником, внешне строгим, но с удивительным обаянием и фантастической энергетикой. Мы расспрашивали его и о старой деревянной камере с листовой плёнкой, с которой он так и не расстался, поменяв лишь оптику на более современную. Были вопросы и о технике съёмки.
(Кижи / фото В. Гиппенрейтера)
Спросил его и о мастер-классах по пейзажной фотографии, не планирует ли проводить. Он улыбнулся и, посмотрев своим удивительно пронзительным взглядом, ответил: - А чему я могу научить? Пользоваться фотокамерой сегодня может любой, всё это есть в интернете, да и камеры теперь совсем для ленивых - снимай не хочу... Учить композиции? Для этого есть музеи - там всё уже сотни раз написано, ходи - рассматривай, запоминай... А вот понять, почувствовать, что снимать нужно именно здесь и сейчас, видеть - этому не научишь, это или есть у фотографа, или нет..."
(В. Гиппенрейтер, "Фотоцентр", 2004 год)
Гиппенрейтер всю жизнь снимал камерой, сделанной в 1895 году. Причём сам доводил её до нужной кондиции — под современные кассеты и объективы. А уклон задней стенки камеры позволял играть с перспективой. Возможность смещения передней стенки вверх-вниз и в стороны — подвижки, которые исправляют перспективу, основа широкоформатной съемки — были в деревянных камерах с самого начала. Это были настоящие профессиональные фотоаппараты - говорил он, оставаясь верным своим камерам до наших дней...
(вулканологи на фоне извержения вулкана Толбачик 1975 год / фото В. Гиппенрейтера)
Было ещё много вопросов и ответов, но они почему-то совсем не отложились в памяти, а вот его работы на стенах "Фотоцентра" я помню до сих пор...
(Берег Белого моря / фото В. Гиппенрейтера)
Его архив насчитывает более 50000 фотографий, в основном сделанных на цветную форматную обращаемую пленку. В свои 87 он был всё так-же бодр и энергичен. Продолжал кататься на горных лыжах, с которыми не расставался всю жизнь...
(с друзьями по проекту foto.ru, 2004 год
)
Фотографий с автором практически нет, что и не удивительно. Фотограф всегда снимает сам, и очень редко когда кто-то снимает его. Но совершенно случайно нашёл в сети вот это фото с тайменем из видеофильма 1957 года "В горах Саянских" (сам фильм можно посмотреть )
(кадр из фильма В горах Саянских)
Я не буду пересказывать биографию Вадима Евгеньевича, всё это в достаточном объёме давно уже есть в сети . Приведу лишь несколько его замечательных слов, которые вспоминаю раз за разом, когда смотрю через видоискатель камеры на удивительные красоты окружающего нас мира...
- Снимаю то, что мне нравится. Надо нести собственное отношение и восприятие пейзажа. Пейзаж - прежде всего взаимосвязь твоего внутреннего состояния и состояния природы. Оно может быть интересным, а может безразличным...
(Ленские столбы / фото В. Гиппенрейтера)
- Бывали у меня такие состояния, когда целый день аппарат таскал — и ничего не снял. Когда нет пейзажа, нет настроения, нет состояния...
(фото В. Гиппенрейтера)
- Вот попробуйте посадить пять художников, чтоб они нарисовали портрет одного и того же человека. Получится пять разных портретов, и каждый из них — автопортрет самого художника. Его отношение, его решение. Так же и с фотографией...
(фото В. Гиппенрейтера)
- Художник создаёт нечто из ничего, художник может что-то взять из своей головы, из своей интеллигентности. А фотограф имеет дело с реально существующими предметами. Фотограф констатирует факт со своим собственным отношением. Это констатирование может превратиться в произведение искусства, если сделано с соответствующим отношением. В фотографии очень важно передать состояние момента. В серую погоду, допустим, какие-то туманные места, туманное небо, соответствующее освещение под ногами, соответствующее общее настроение. Если это настроение передано, то фотография, можно сказать, состоялась. А если этого состояния нет, то получается фальшивая картинка, которая к этому изображению отношения не имеет. Поэтому должен быть очень целостный подход к тому, что ты видишь, своё собственное отношение и возможность реализовать то, что ты чувствуешь. И об этом не надо забывать...
(фото В. Гиппенрейтера)
- Чтобы хорошо прочувствовать пейзаж, в нем надо какое-то время жить...
(фото В. Гиппенрейтера)
(фото В. Гиппенрейтера)
16 июля 2016 года на 99 году жизни Вадима Евгеньевича Гиппенрейтера не стало...
В 1934 году начал кататься на горных лыжах под руководством Густава Деберли (Австрия). Первый мастер спорта СССР по горным лыжам (1937). Первый чемпион СССР по слалому (1937). Чемпион СССР по слалому 1938 года. С 1937 по 1960 год - тренер по горным лыжам спортивных обществ «Вита» и «Зенит».
В 1948 году получил образование скульптора, закончив Московский художественный институт имени Сурикова. После института увлёкся фотографией. Занимался альпинизмом и горными лыжами. Был первым чемпионом СССР по скоростному спуску 1937 г. Также стал первым, кто спустился с Эльбруса на лыжах в 1939 году. В дальнейшем он трижды завоёвывал первенство Советского Союза по горным лыжам. Очень известны фотоальбомы Вадима Гиппенрейтера «С Камчатки». Он стал одним из немногих, кто снял Извержение Толбачика в 1975 году.
Двоюродный брат и бывший муж Юлии Борисовны Гиппенрейтер. Имеет троих детей (две дочери и сын), пять внуков, двух правнуков.
Указом Президента Российской Федерации Д. А. Медведева № 188 от 12 февраля 2012 года Вадим Евгеньевич Гиппенрейтер награждён орденом Почёта.
Автор 28 фотоальбомов по тематикам спорт, искусство, природа, в его архиве около 50 тыс. форматных слайдов. Золотая медаль Международной выставки «ИНТЕРПРЕССФОТО» (1966). Член Союза журналистов СССР, член Союза фотохудожников России.
Изданные фотоальбомы:
97 лет. "Он снимает до сих деревянной камерой, сделанной в 1895 году, технически совершенствуя ее самостоятельно под современные объективы и фоточувствительные материалы."
Оригинал взят у nandzed в Легендарный русский фотограф
«...я ни разу не пользовался цифровой техникой. 70 лет назад её попросту не существовало, да и теперь предпочитаю аналоговую камеру любым современным изыскам. Почему? - спросите Вы. Это тема для отдельного разговора».
Вадим Гиппенрейтер
Извержение вулкана Толбачик, Камчатка, 1975 Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер родился в 22 апреля 1917 года в Москве. По его словам, с самого раннего детства он был предоставлен самому себе, гуляя и изучая всё вокруг. «Большую часть жизни прожил под открытым небом, в Москве - наездами. С ранних лет бродил и ночевал в лесу, в непогоду разводил костры, встречал рассветы у реки. Ожидая пробуждения рыб, гипнотизировал поплавок удочки, едва видный в предрассветном тумане», - рассказывает мастер. Фотографировать он начал еще в юности, ведь в каждой образованной семье были деревянные форматные фотоаппараты. Пользоваться всей техникой научился самостоятельно.
Вулкан Толбачик, Камчатка, 1975 Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер
«Родился и вырос на высоком берегу Москвы-реки. Первые детские воспоминания - лыжи. И только потом, как мне сейчас кается, я научился ходить», - вспоминает Вадим Гиппенрейтер. Юношеское увлечение выросло в серьезное занятие горнолыжным спортом, и в 1937 году он стал первым в СССР мастером спорта, в 1939 году первым в мире съехал с вершины Эльбруса. Он учился на биологическом факультете, однако, его отчислили из-за дворянских корней. Перевелся в медицинский университет, но узконаправленность обучения не понравилась, желание познавать мир во всех его проявлениях мешало учиться строго по правилам. Гиппенрейтер перевелся в художественный институт, окончив его в 1948 году. Рисовать портреты вождей, как требовало то время, он не умел и не хотел. Решение заниматься тренерской карьерой было естественным, и в последствии на 20 лет стала для Вадима Гиппенрейтера основной профессией. Однако, именно любовь к фотографии была истинной внутренней составляющей его жизни, которой он посвящал все возможное время.
Вулкана Толбачик, Камчатка, 1975 Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер
«Стремлюсь в места, куда нельзя проехать на машине. Привезенный фотографический материал - лишь инструмент, которым нужно владеть, чтобы получить этот результат». Вадим Гиппенрейтер никогда не ездил просто так, всегда была четкие собственные цели и задачи. Место следующей фотоэкспедиции всегда выбралось с расчетом на работу. И всегда все было на себе: рюкзак с палаткой, аппаратура, топор, спальный мешок. Он всегда ездил один, чтобы быть наедине с тем местом, которое хотел запечатлеть.
Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер
Вадим Гиппенрейтер
Все фотографии мастера - это слайды среднего и большого формата. Он снимает до сих деревянной камерой, сделанной в 1895 году, технически совершенствуя ее самостоятельно под современные объективы и фоточувствительные материалы. Старый деревянный корпус оснащен самой современной оптикой и пленкой. На официальном сайте мастера представлена коллекция его работ.
Вадим Гиппенрейтер
«Собираю «свою» заповедную Россию: нетронутую природу, памятники архитектуры XII-XVIII веков, органично вписанные в окружающий ландшафт. Вершина русского искусства - древние иконы и фрески. То, что один человек может сделать за свою жизнь - лишь фрагмент картины. Хорошо, если такая мозаика когда-нибудь сложится», - Вадим Гиппенрейтер.
Вадим Гиппенрейтер
Вадим Евгеньевич Гиппенрейтер - самый выдающийся пейзажный фотограф России, автор 36 книг и альбомов, путешественник, альпинист, охотник, мастер спорта и первый чемпион СССР по горным лыжам. Человек, решивший сохранить для потомков красоту и величие нашей страны, снимает преимущественно не тронутую человеческой рукой природу и сохранившиеся памятники архитектуры.
Правда ли, что вы начали снимать еще в раннем детстве? В вашей семье в те годы была традиция фотографировать друзей и близких?
Среди моих многочисленных родственников умение фотографировать было совершенно естественным делом. Фотоаппарат был в каждом доме - из красного дерева, с мехом-гармошкой, хромированными или медными деталями, он был уместен в любом интерьере. Такую вещь приятно взять в руки. Штативы тоже были деревянными. Снимали на стеклянные пластинки. Знали техническое устройство до мелочей. Такие названия, как Dagor, Tessar, Kompur, Dogmar, были на слуху. Фотографировали по любому поводу - пришли гости, ледоход на реке начался, дерево зацвело. Конечно же, я не мог остаться в стороне - с самого раннего возраста помогал проявлять и печатать фотографии.
В тридцатых годах появились малоформатные дальномерные камеры. Тогда я и стал обладателем моей первой «лейки». Что-то стало более удобным, но что-то и усложнилось, утратилась непосредственная связь с тем, что фотографируешь. Я и сейчас, бывает, снимаю деревянными камерами.
- Остались ли у вас детские фотографии, снимки родственников и близких начала прошлого века?
Да, и довольно много. У меня есть даже фото отца, офицера царской армии, погибшего в 1917 году. Чудом сохранилось. Есть фотографии мамы, деда и бабушки, других родственников.
Как вы думаете, что важнее: документальная функция фотографии или ее художественная составляющая? Может быть, такое разделение некорректно?
Фотография скована своей документальностью; превратить ее в какую-то условность, в искусство очень сложно. Это лист бумаги, на который уложены реальные объекты, превращенные в какую-то условную форму. Задача фотографии - оформить плоскость. То есть она должна быть построена по общим для изобразительного искусства законам. В каком-то смысле фотография может стать произведением искусства, если она сделана талантливо. Но ее нельзя ставить рядом с графикой, живописью или гравюрой. Это разные вещи, и им присущи разные закономерности.
- Чем же отличается такое произведение искусства от просто фотографии?
Когда перед тобой подлинное произведение искусства, то с тобой что-то происходит. Настоящее произведение искусства меняет человека, увидеть его - то же самое, что получить новый жизненный опыт. В голове все перестраивается.
- Снимая природу и памятники архитектуры, вы создаете уникальный исторический фотоархив. Это осознанно?
Я вообще не занимаюсь фотографией отдельно. Всегда делаю книгу, независимо от того, будет она издана, или нет. Сначала я нахожу место, которое меня интересует, тревожит, вызывает особое отношение. Это может быть старинный город, природа или просто вид с одной-единственной точки - с обрыва на Волгу, например. На любой объект я смотрю с точки зрения будущего альбома.
- Вы много занимались горными лыжами и альпинизмом. Камера всегда была при вас?
Я занимался не только этими видами спорта. Постоянно участвовал в туристических походах, путешествовал по рекам и озерам. Много времени отдавал охоте. Из каждого похода обязательно привозил фотографии. Охотник во мне сохранился на всю жизнь. Вот только характер охоты изменился - поиск зверя превратился в поиск места, кадра, состояния природы, поиск самого себя...
- С какого года вы занимаетесь фотографией профессионально? Когда увлечение стало приносить доход?
С 1948 года. После окончания института я стал снимать спортивные репортажи. А потом познакомился с художественным редактором газеты «Известия» Волчеком. С поездки на Север я привез массу черно-белых фотографий - охотники, старики, болота, костры, избы. Он едва взглянул на них, сразу все понял и предложил составить из этих снимков ближайшую экспозицию «Окон Известий», то есть выставить фотографии в витринах.
Было напечатано несколько таких «окон». И я впервые получил хорошие деньги. Волчек советовал: «Снимай, как снимаешь. Ни на кого не обращай внимания и постарайся ни на кого не быть похожим». После «Известий» мои фотоочерки стали публиковаться в журналах «Смена», «Огонек», «Вокруг света». Так фотография стала работой.
- Есть ли у вас любимое место для фотосъемки? Может быть, их несколько? Влияет ли время года на выбор места?
Чтобы хорошо прочувствовать пейзаж, в нем надо какое-то время жить.
Я каждый раз пытаюсь представить себе, как бы выглядел этот пейзаж, если бы пошел дождь, изменилось время года или цвет неба. Фотография все эти возможные изменения может адекватно передать. Пейзаж - в первую очередь взаимосвязь твоего внутреннего состояния и состояния природы. Оно может быть интересным, а может - безразличным. Когда я снимаю на природе, то ставлю палатку, около которой круглые сутки горит костер и ухожу в разные стороны, пока не найду что-то интересное.
Я дважды был на Байкале и не снял ни одного кадра. Байкал - объект очень интересный и сложный. Чтобы снять его как следует, там надо жить. А в этих коротких поездках я увидел только пустое небо и выгоревшие склоны. Природа сама по себе, во всех своих проявлениях, во все времена года невероятно активна. Это всегда перемены, которые приходят то легко, солнечно, то снегопадами, метелями. Самая сложная задача - уйти от натурализма. Использую светофильтры, различные расстояния, построение кадра.
Я снимаю только то, что мне интересно. На Камчатку я ездил сорок пять лет! Сделал несколько альбомов: извержения вулканов, пейзажи, звери, птицы... Жизнь вулкана - это история Земли.
- Есть ли у вас любимая камера?
Все мои задачи решают три основных объектива, а также фотопленка, с которой я уже знаком, и деревянная камера. Сегодня технология изготовления пленки настолько совершенна, что по возможностям она приближается к оптике. Камера большого формата 13×8 имеет все уклоны, можно увидеть качество поверхности, есть возможность перспективных исправлений, введения в резкость отдельных планов - в обычных узкоформатных камерах этого нет. Возможности расширяются. Начинаешь заниматься действительно фотографией.
- Какую технику вы предпочитаете брать с собой в поездки?
Излишнее количество объективов, камер и фотоматериалов, конечно, усложняет работу, отвлекает возможностью многих вариантов. В походных условиях важен каждый грамм. Лишняя техника связывает тебя физически. Поэтому стараюсь подбирать легкие модели.
- Вы согласны с тем, что одно и то же место можно снять сотню раз, показав его по-новому?
Вот попробуйте посадить пять художников, чтоб они нарисовали портрет одного и того же человека. Получится пять разных портретов, и каждый из них - автопортрет самого художника. Его отношение, его решение. Так же и с фотографией.
Человек видит мир стереоскопично. Ближний предмет более выпуклый, дальние - более плоские. Мои фотографии всегда чем-то замыкаются - отдаленной горной вершиной или тяжелым небом, опять-таки создающим плоскость. Я всегда слежу за тем, чтобы была какая-то ограниченная территория для переднего и заднего плана. Фотография не должна идти в бесконечность.
- Чем для вас является фотография?
Фотография - это не искусство. Это констатация факта. Художник создает свои объекты, фотограф - фиксирует существующие. Единственное, чем можно как-то оживить фотографию - это своим собственным к ней отношением.
В 2010 году издательство АСТ выпустило книгу-альбом В. Е. Гиппенрейтера «Моя Россия»,
в которую вошли удивительные фотографии и лучшие тексты мастера - размышления об искусстве, очерки, воспоминания.
Многие снимки и рассказы, созданные за последние полвека, опубликованы впервые.
«Вадим Евгеньевич скончался на даче. Это уход из жизни настоящей легенды. Он был легендой во многих отношениях. Безусловно, он был легендой советской фотографии позднего и среднего советского периода. Он немного не дожил до 100 лет», — сообщил ТАСС ученик мастера, известный фотограф Антон Ланге.
По его словам, Гиппенрейтер по масштабу его вклада в фотографию России может сравниться только с самым известным американским фотографом Анселем Адамсом.
Собеседник агентства подчеркнул, что Вадим Гиппенрейтер был первым фотографом, который делал классические съёмки в самых экзотических местах России. Его авторству принадлежит легендарная съёмка рождения вулкана Толбачик 1975 года, которая получила известность во всем мире. «Гиппенрейтер снимал, стоя на краю кратера, с огромным риском для жизни», — отметил Антон Ланге.
 |
Вадим Гиппенрейтер родился 22 апреля 1917 года в Москве. По его словам, с самого раннего детства он был предоставлен самому себе, гуляя и изучая детским пытливым способом всё вокруг. Он мог просидеть на берегу реки с костром всю ночь. «Большую часть жизни прожил под открытым небом, в Москве — наездами. С ранних лет бродил и ночевал в лесу, в непогоду разводил костры, встречал рассветы у реки. Ожидая пробуждения рыб, гипнотизировал поплавок удочки, едва видный в предрассветном тумане», — рассказывал мастер.
Фотографией увлёкся после окончания Московского художественного института имени Сурикова. Он сам ставил камеру на штатив, накрывал тряпкой, по матовому стеклу строил картинку, фотографировал всех родственников. Снимая на стеклянные пластины, сам их проявлял при красном цвете.
«Многие из нас в молодости пытаются доказать себе, что способны на преодоление необычных ситуаций. Для меня такой ситуацией была автономная жизнь в лесу. Вскоре понял, что убивать зверя или птицу, использовать грибы, ягоды могу, но зачем? Все обернулось более сложной задачей: надо снимать то, что видишь, превращать увиденное в зримые образы. Вот и снимаю всю жизнь природу», — рассказывал фотограф.
Желание увидеть собственными глазами заповедные уголки природы превратило Гиппенрейтера в путешественника. Он объездил почти всю Россию, ведь всю ее увидеть, по словам мастера, просто невозможно. Больше всего Гиппенрейтер любил север. Карелия, Кольский полуостров, Урал, Дальний Восток, Чукотка, Командорские острова. Он объездил все Курильские острова, был несколько раз на Байкале. На камчатку мастер ездил в течение 40 лет: «На Камчатке жил подолгу, снимал извержения вулканов; нерест лососей в реках; бурых медведей, которых можно увидеть средь бела дня у реки или в ягодной тундре. Близко снимать медведей, когда они на открытом месте — испытание не для слабонервных и, пожалуй, неразумное, учитывая их непредсказуемость и вспыльчивый характер».
 |
В первое время его пейзажные фотографии требовались как иллюстрации на тему «Широка страна моя родная» в альбомы к партийным съездам, чтобы разбавлять портреты генсеков. Журнал «Смена» печатал очерки о временах года. Пейзажи публиковали в журналах «Вокруг света» и «Советский Союз», который распространялся за рубежом. После шумных дебатов в издательстве «Советский художник» вышел альбом “Сказки русского леса”. Всю ответственность взял на себя главный художник, ведь на фотографиях не было ни одного человека. Но издание с чёрно-белыми фотографиями было продано, так и не дойдя до прилавков. «Это был один из первых альбомов с моим текстом, и теперь их 30. Они выходили в США, Англии, Германии, Франции, Чехословакии. Ну, и у нас, естественно», - отметил Вадим Гиппенрейтер. Его фотографии стали эталонами жанра, сделав своего автора всемирно признанным мастером.
Все фотографии мастера — это слайды среднего и большого формата. Долгое время он снимал деревянной камерой, сделанной в 1895 году, технически совершенствуя её самостоятельно под современные объективы и фоточувствительные материалы. Старый деревянный корпус оснащён самой современной оптикой и плёнкой.
Вадим Гиппенрейтер также известен тем, что первым спустился на лыжах с Эльбруса (в 1939 году), стал первым чемпионом СССР по скоростному спуску и слалому (1937 год) и первым мастером спорта СССР по горным лыжам (1937 год).
